Контроль рождаемости у животных скоро может быть реализован одним уколом: новая инъекция делает самцов и самок мышей бесплодными, заставляя их мышцы вырабатывать антитела, блокирующие гормоны. Если этот подход сработает у собак и кошек, говорят исследователи, его можно будет использовать для кастрации и стерилизации домашних животных и для контроля размножения в популяциях диких животных.
Контроль рождаемости у животных скоро может быть реализован одним уколом: новая инъекция делает самцов и самок мышей бесплодными, заставляя их мышцы вырабатывать антитела, блокирующие гормоны. Если этот подход сработает у собак и кошек, говорят исследователи, его можно будет использовать для кастрации и стерилизации домашних животных и для контроля размножения в популяциях диких животных. Аналогичный подход может в один прекрасный день подтолкнуть к разработке долгосрочных методов контроля рождаемости для людей.
“Это выглядит невероятно многообещающе”, – говорит Уильям Свонсон, директор по исследованиям животных в зоопарке и ботаническом саду Цинциннати в штате Огайо. “Мы все очень рады такому подходу; мы уверены, что это будет тот метод, который действительно работает”.
Рис. 1. Предполагаемые пути миграций плейстоценовых Homo sapiens. Белыми стрелками показаны древние миграции (120–60 тыс. лет назад), синими — более поздние (60–30 тыс. лет назад). Красными кружками отмечены возможные районы гибридизации сапиенсов с неандертальцами, сиреневыми треугольниками — места смешения сапиенсов и неандертальцев с денисовцами. Треугольник в северной Австралии не означает, что денисовцы добрались до Австралии; имеется в виду, что генетические следы данного эпизода гибридизации обнаружены в Австралии и Новой Гвинее, но не в материковой Азии. Рисунок из обсуждаемой статьи в Science
Обобщив имеющиеся генетические и археологические данные, антропологи из Германии и США пришли к выводу, что идея об однократном выходе сапиенсов из Африки около 60 000 лет назад с последующим вытеснением всех прочих евразийских популяций более не может считаться валидной. В это время действительно началась мощная волна миграции африканских сапиенсов, вооруженных передовыми технологиями, которые позволили этим людям в относительно короткие сроки заселить обширные территории, включая такие холодные, как Европа и Сибирь. Однако отдельные группы африканских сапиенсов начали проникать в Азию еще 130–120 тысяч лет назад. Эти ранние мигранты добирались не только до Леванта, но и до Южной и Юго-Восточной Азии и даже до Австралии. Не все ранние миграции оказались «эволюционными тупиками»: некоторые из них оставили генетический след, пусть и небольшой, в современных человеческих популяциях. Как ранние, так и поздние мигранты неоднократно гибридизовались с евразийскими аборигенами — неандертальцами и денисовцами.
В последние годы объем данных по плейстоценовым миграциям Homo sapiens стремительно растет. Тем из нас, кто интересуется древней историей, несказанно повезло: ведь мы живем в эпоху, когда древнейшие страницы истории нашего вида, обреченные, казалось бы, навсегда остаться покрытыми мраком, вдруг становятся доступными для изучения. Происходит это в первую очередь благодаря успехам сравнительной геномики и палеогенетики, а также археологии, вооруженной новейшими методами датирования находок.
